Забытое ремесло
ДЕРЕВО И МЕДОВЫЙ ПРОМЫСЕЛ
Мы уже не раз обращались к этой теме. Но она неисчерпаема – и в историческом аспекте, и с позиций дня сегодняшнего. Так что давайте продолжим, начиная, как обычно, с глубины веков.
В древности везло только тем сладкоежкам, на территории которых произрастал сахарный тростник, или тем, где поблизости роились пчелы. Только тогда можно было получить добычу в виде лесного меда, по тем временам лакомства довольно редкого и дорогого.
Историки полагают, что история пчеловодства началась где-то в III тысячелетии до нашей эры. Тогда, обосновавшись на определенной территории, наши далекие предки занимались разведением скота и охотой. А параллельно – добычей меда диких пчел, гнездившихся в дуплах деревьев.
Правда, к этому промыслу кочевники относились достаточно варварски – пчелиные семьи уничтожали огнем или выкуривали дымом, после чего все соты забирали. В этом для них был свой резон: после того как регион обитания истощался кормами и дичью, племя снималось с насиженных мест и отправлялось в поисках нового места. Чуть позже поиск наобум сменился схемой, в соответствии с которой охотники выставляли туесок с медом, а затем отслеживали маршрут слетавшихся на сладкую добычу пчел от приманки до дупла. И наконец, когда кочевая жизнь постепенно перешла в оседлую, люди сообразили, как можно получать взятку меда не один раз, а на протяжении нескольких лет.
А именно – организовывать для пчел жилища в дуплах, или, как их стали называть, бортах, и регулярно пользоваться создаваемым им продуктом. Так появилась профессия бортника – предшественника пчеловода, который использовал не только естественные дупла, вычищая их полость от древесной трухи, но и искусственно созданные. Благо к этому моменту появились железные орудия типа топора и долота.
Считается, что бортничество стало интенсивно развиваться в X веке и через пять столетий превратилось в развитой промысел. К тому времени бортники не только научились приманивать рои диких пчел, выводить маток, но и ухаживать за ними. Появились и специальные приспособления. Но очень скоро наметился кризис. Дело в том, что бортники первыми осваивали новые территории, обустраивая свои хозяйства. Но земли принадлежали боярам, которые выгодно продавали их будущим землевладельцам под пахотные наделы и буды (лесоперерабатывающие предприятия). Понятно, что в этой ситуации леса вырубались.
Причем настолько интенсивно, что воеводы слали тревожные послания в Москву о сокращении бортов и подорожании меда. Дело дошло до того, что царь Алексей Михайлович даже издал указ, запрещающий отводить территории под буды в ущерб развитию бортничества. А посмевших нарушить повеление, невзирая на чины и звания, следовало строго карать: «Быть им за это в опале и жестоком и вечном разорении».
Промысел этот был только на первый взгляд простым, но при этом опасным. В хрониках времен правления Василия III в Московском государстве сохранилось любопытное свидетельство: «Сосны в лесах московских величины невероятной; дуб и клен гораздо лучше, чем в Западной Европе, пчелы кладут мед на деревьях без всякого присмотра. Рассказывали, как один крестьянин, опустившись в дупло огромного дерева, увяз в меду по самое горло; тщетно ожидая помощи в продолжении двух дней, питался только одним медом и, наконец, выведен был из этого отчаянного положения медведем, который спустился задними лапами в то же дупло: крестьянин ухватился за него руками и закричал так громко, что испуганный зверь выскочил из дупла и вытащил его вместе с собою».
Практически до конца XVIII века бортничество имело государственную поддержку. Так, в 1771 году в Германию был направлен учащийся Смоленской духовной семинарии Афанасий Каверзнев для «изучения науки содержания пчел касающейся». А спустя четыре года императрица Екатерина II отменила налоги для тех, кто содержал пчел: «Отрешаем… где есть сбор с бортевого и пчелиного угодья и повелеваем впредь оного не собирать и не платить».
Но постепенно бортничество приходило в упадок. Причин для этого было много. Леса начали стремительно вырубать, поскольку древесина шла не только на нужды отечественного кораблестроения, но и была востребована в качестве товара на экспорт. Далее, росло число буд, производивших древесный уголь, поташ, деготь и скипидар. А места вырубки заполоняли малоценные породы в виду березы, ольхи, осины и кустарника.
Наконец, в Россию начался импорт заграничных товаров, в том числе и спиртных напитков, положивших конец монополии меда как сырья для местных аналогов. Потом на полях появилась свекла, а полученный в результате ее переработки сахар стал основой для производства сладостей. Оказался мало востребованным и пчелиный воск, в средствах освещения замененный керосином и стеарином, из которого стали изготавливать свечи. Так что производство меда путем бортничества оказалось затратным и уже к началу XIX века сошло на нет.
Зато стало развиваться цивилизованное пчеловодство в виде пасек с ульями. А о древнем ремесле осталась память только в виде названий населенных пунктов – Бортники, Бортняки, Бортенки…
Подготовил Олег БОРИСОВ